Интервью с профессором, доктором филологических наук Тимуром Радбилем
Русский язык переживает нелегкие времена. Когда канцеляризмы страшнее мата и почему слово «мундиаль» быстро вышло из моды - об этом «АиФ-НН» рассказал профессор, доктор филологических наук Тимур Радбиль.
Злата Медушевская, «АиФ-НН»: Тимур Беньюминович, когда и почему у вас появилась такая любовь к русскому языку, что его изучению вы посвятили свою профессиональную жизнь?
Тимур Радбиль: Я научился читать года в три. Читал всё подряд: от технических инструкций до вывесок. Часто не понимал смысла написанного. Мне просто нравилось, как из букв «вырастают» слова. Буквально завораживал этот процесс.
В средней школе появился огромный интерес к художественному слову, литературе. Когда поступал на филологический факультет, видел себя скорее литературоведом, чем лингвистом. Лингвистика – сложная наука, близкая по своей структуре к математике. Но вскоре я понял: русский язык – сокровищница уникальных культурных смыслов, которые нужно изучать новыми методами.
Культурные смыслы языка не лежат на поверхности. Их надо вскрывать, реконструировать. Например, возьмём идею гостеприимства. Есть слово «стол» – предмет мебели. В словаре Ожегова нигде не написано, что это слово – символ русского гостеприимства, а вот контексты его употребления уже об этом говорят. Как исследователи русского языка мы должны увидеть за словарными значениями скрытую информацию. Язык – огромное хранилище культурной памяти этноса.
– Видимо, не случайно некоторые так болезненно относятся к заимствованиям слов из иностранных языков. Культура не наша?
– То, что в языке появляются какие-то лексические инновации, – вполне оправданный и естественный процесс. Язык умнее нас. Если он допускает заимствования на определённом этапе – значит, эти смыслы именно в такой форме необходимо выразить. Отпадёт надобность в смыслах – забудется и заимствование. В прошлом году во время чемпионата мира по футболу соревнования часто называли«мундиаль». Была на это слово мода – и прошла. Наш язык – как рачительный хозяин, такой Плюшкин. Он берёт чужое и делает своим, а что не надо – выкидывает.
Масштабы заимствований в разные эпохи разные. Как правило, самое большое их количество приходится на конец одного века и начало другого. Не надо считать, что сегодня повальное количество заимствований в русском языке. Поверьте, в петровскую эпоху их было не меньше.
Ведь в чём критерии богатства языка? Богатство языка измеряется тем, сколькими способами можно сказать одно и то же. То есть заимствования раздвигают творческие и креативные границы. Но язык не терпит дублей. У него обязательно либо одно слово уйдёт, либо они разойдутся по смыслам. Беда не в языке, а в людях. Они к употреблению тех же заимствований очень часто относятся бездумно.
– Насколько я знаю, вы противник канцелярского языка. Почему?
– Канцеляризмы прекрасно обслуживают сферу деловой, коммерческой, юридической коммуникаций, но не бытовую. Ярый противник употребления канцеляризмов в обычной жизни Корней Чуковский вспоминал, как одна женщина на прогулке всё время говорила мужу: «Посмотри, какой у нас красивый лесной массив». Вот о чём речь.
Конечно, человек, который по работе тесно связан с канцеляризмами, поневоле переносит эти языковые модели в жизнь. По моим наблюдениям, канцелярский язык кажется престижным и модным людям малограмотным. Что для них пример? Передовица газеты «Правда» или выпуск новостей по телевизору? А там такого языка много. Канцеляризмы сужают выразительные возможности языка, выхолащивает из него общечеловеческие ценности. На мой взгляд, они хуже, чем мат.
– А к мату как относитесь?
– Мат вполне вписывается в мою концепция расширения выразительных способностей языка. Чем большими языковыми кодами владеет человек, тем больше у него потенциал в объяснении мира и в выражении своего отношения к миру.
Вот горчица – это приправа. Но её нельзя есть ложками вместо всего остального. Мат опасен, когда на нём разговаривать начинают. Но тут опять же претензии не к языку, а к людям. Надо на разных уровнях объяснять, что мат нельзя использовать вместо общеупотребительных выражений.
– Изучают ли современные лингвисты язык Интернета? Согласитесь, он особенный.
– Мы с коллегами этой теме посвятили целую монографию. Скоро она увидит свет. За всю историю человечества было две основные формы существования языка – устная и письменная. Язык Интернета – третья форма. По сути, гибрид устной и письменной речи. То есть произошли глобальные изменения на лингво-философском уровне. Возникла новая сфера мощного речевого взаимодействия, где, по сути, человек активизирует все свои способности.
Конечно, как в любом новом деле, здесь есть свои издержки. Уже за то, что люди стали писать больше, Интернету надо поставить памятник.
– А можно не знать русского языка и жить счастливо?
– Можно, но стыдно. Когда на ценнике на рынке вместо «колбаса» написано «калбаса», продукт от этого не страдает, а тот, кто это написал, – на мой взгляд, да. Русский язык надо уважать и любить – это часть национальной самоидентичности.
Источник: «АиФ-НН»
